Дорогие коллеги, я хочу вас познакомить с одним Эссе, которое в качестве зачетной работы по дистанту прислала мне одна из слушательниц курса "Введение в орф-педагогику". Назовем ее кратко Анастасия Р. Мне кажется, здесь всем есть о чем подумать, прежде чем использовать в работе с детьми то, что ярко блестит и громко кричит... Пишите свои мнения, е сли кто не согласен с автором.
Эссе на тему: Что изменилось в моей работе и понимании ее смысла после завершения этого курса.
Хочется начать свое эссе с того, что я, в общем-то, совсем не детский педагог, и даже не музыкант-теоретик. Я вокалистка и основой своей работы всегда видела преподавание эстрадного вокала, причем для взрослых. Как это ни странно, при наличии двух маленьких детей, я очень не люблю, и прямо скажем, не понимаю идею раннего развития. Но в жизни бывает всякое, и случилось так, что я занялась преподаванием музыки для детей, сначала с трех лет, а потом и с одного года. Мне это виделось легким делом, так как основных знаний сольфеджио, данных в институте, и базового фортепиано мне должно было хватить. Так и произошло, но не хватало самого главного – методики. В поисках, в подготовке к занятиям (а по первому образованию я педагог и понимаю, что без методики работать невозможно), я наткнулась на чуть ли не единственную в нашей стране методику Екатерины Железновой и стала ее «адептом».
Первоначальная эйфория от четкой и слаженной системы, от огромного количества музыкального материала и прекрасных результатов ее учеников сменилась сильной усталостью от того, что по моему мнению, я делала что-то не так. Особенно тяжело было работать с детьми до трех лет, так как приказать им невозможно, очень часто задания приходилось выполнять в «демо-режиме», когда на тебя никто не смотрит, потому что все родители ловят разбегающихся в разные стороны детей. Кроме этого возникли проблемы с голосом – дикая голосовая усталость уже после двух занятий, вплоть до потери голоса, хотя для вокалиста в общем-то это не нагрузка. Сама Екатерина использует на своих занятиях головной микрофон, но я никак не могла его приобрести, да и сама идея мне казалась немного противоестественной. Я начала думать о том, что я не создана для того, чтобы заниматься с малышами, возможно это просто не мой профиль, хотя родители были довольны. Но нужно сказать, что и с группой постарше (4-6 лет) были сложности – я зачастую не понимала, что и как им нужно преподавать. Моей целью был упор на пение, но методика Железновой не дает четких рекомендаций на этот возраст, хотя он мой самый любимый.
Действительно, мне везло, так как детки приходили ко мне очень способные – я так считала раньше, теперь же я понимаю, что неспособных детей вообще нет. Видимо, интуитивно я применяла Ваши рекомендации и раньше, так как основной задачей в этом возрасте видела как раз чистое пение простых, коротких песен. Но мне катастрофически не хватало не то что материала (его огромное количество и это как раз самая большая сложность), а именно вИдения самого процесса, его целей. Так как у меня нет теоретического образования, то я весьма смутно представляла, каков же должен быть результат занятий и в итоге пришла к тому, что главной целью должно стать чистое интонирование, знание нот гаммы, возможность сыграть простую мелодию на детском инструменте к возрасту поступления в музыкальную школу.
Меня очень порадовало, что эти цели коррелируют и с Вашей методикой. Ощущение от Вашего курса, что я наконец смогла сделать вдох чистого воздуха – таким стало для меня понимание, куда же мне идти и что делать.
Основным откровением для меня конечно же стало «разрешение» идти за ребенком, за группой в процессе занятия. Это действительно очень помогает. Бывают дни, когда дети совершенно не восприимчивы к тому, что ты себе там запланировал и важно увидеть это и почувствовать. И если песенка и упражнение не получается, дети отвлекаются (я говорю о малышах 1-3 года), то и пусть – значит займемся чем-нибудь другим. Импровизация – это новое слово для меня в контексте занятий с детьми. В конечном итоге – невозможность ее применения ранее и являлась тем фактором, который приводил к усталости! Можно сказать, что я «замедлилась», позволила детям быть самими собой и в общем сама стала получать от этого удовольствие. Казалось бы – чего проще – дать детям поиграть с шумовыми инструментами до того, как мы будем играть на них под песенку! Но мне эта мысль в голову совершенно не приходила! Все должно быть четко – взяли этот инструмент, положили, взяли другой. Вы представляете, что делает ребенок, особенно годовалый, когда ему выдают металлофон? Вы конечно представляете! А я не понимала, что ребенку нужно изучить инструмент, поиграть с ним и только тогда он будет способен услышать и сделать то, что его просишь.
Вторым моментом, существенно изменившим мой подход к занятиям, было обучение пению. Прослушав вебинар, я поняла, что вся система занятий, когда педагог громко поет под песню «плюс» или «минус» во-первых не результативна в плане обучения пению (особенно чистому), во-вторых очень утомляет детей, а в третьих – губительно сказывается на моих собственных связках. У меня был пример «провального» как мне казалось урока, когда у меня отказала аппаратура, и все занятие мне пришлось провести, используя только собственный голос. Я ничего не поняла! В результате родители мне писали, что дети поют (а это группа 1-2 года), и выполняют все движения песен, которые мы пели! Теперь конечно мне все понятно. У них не было отвлекающих факторов в виде громкой минусовки, они слышали только чистое пение и конечно их внимание было приковано ко мне!
Здесь необходимо сделать отступление. Моя главная проблема заключается в том, что я практически не играю. То есть для меня очень трудной является задача выучить несколько аккомпанементов к четырем разным группам. Поэтому я и увлеклась методикой Железновых – весь материал дан в вариантах «плюс» и «минус». Все, что я играла это гамма с аккомпанементом при разучивании нот (про это расскажу отдельно). Здесь для меня возник вопрос – раз я не могу использовать минусовки, то как же быть? Решение пришло само – разучивание песенок, показ только с голоса акапелла. Когда я вижу, что дети, в зависимости от возраста: слушают и делают движения (1-2 года), подпевают отдельные слова (2-4 года), подпевают довольно чисто (4-6 лет), я включаю минус, но негромко, так, чтобы они сами и я могли себя слышать. Также я использую фонограмму для двигательных заданий на ритм и моторику (элементарные танцы, движения под музыку), для простого ознакомления с песенкой и когда мы играем и разучиваем оркестр. Разучивание песен конечно идет теперь только с голоса. Это дает прекрасные результаты не только в работе с детьми но и со взрослыми! «Безнадежные» ученики, которые приходят ко мне заниматься вокалом, внезапно начинают чисто петь. Это ли не чудо?
Отдельно хочу рассказать про работу со старшей группой (4-6 лет), видео урока с которой я и прикладываю. Благодаря Вашему курсу я поняла, что именно нужно делать и куда двигаться. Занятия стали более разнообразными и, несмотря на отсутствие привычных «садовских» методов, когда разучиваются несколько длинных песен, детям интересно. Я стала использовать работу со звучащими жестами – мы только начинаем, группа совсем новая – но я вижу, что детям это интересно. Это работает сразу по нескольким направлениям: развивает координацию, крупную моторику, воспитывает чувство ритма и метра. Несмотря на использование ограниченного числа инструментов, мне удалось даже начать работу с оркестром. Это только первые шаги, но теперь я понимаю, зачем это нужно, как и что нужно делать. Раньше, честно говоря, этот блок я выпускала из занятий, так как не понимала, как с ним работать. Надо сказать, что когда одна из мам перед записью в группу мне сказала «мой ребенок поет современную музыку, Сергея Лазарева, например» (ребенку 4 года), то я немного «струхнула» - будут ли ему интересны мои палочки и ложки? Еще как интересны! – Лучше всех занимается! А все потому, что элементарное музицирование позволяет им раскрыться и действительно почувствовать, как они сами могут создавать музыку.